За годы изучения Священного Писания я пришел к неизбежному выводу: любой, кто серьезно изучает Библию, неизбежно столкнется с противоречием — иногда тонким, иногда явным — между Ветхим и Новым Заветами.
Как исследователь Священного Писания, моя миссия состоит не в том, чтобы занимать религиозную сторону, а в том, чтобы понять и раскрыть то, что сам библейский текст открывает с точки зрения преемственности и разрыва между двумя его великими блоками: Ветхим и Новым Заветами.
С самого начала мы видим структурную гармонию между заветами. Оба разделяют персонажей, пророчества и фундаментальные принципы о Боге, справедливости, грехе и искуплении.
Однако также очевидно, что существуют и точки трения, и эти разногласия на протяжении столетий являются предметом споров теологов, историков и библеистов.
Конкордансы: линия преемственности
Начнем с симфоний. И Ветхий, и Новый Заветы утверждают суверенитет единого Бога, создателя неба и земли (Бытие 1:1; Иоанн 1:1-3).
Идея о том, что Бог справедлив, свят и требует святости от людей, постоянна. В Левите 19:2 мы читаем: «Будьте святы, ибо свят Я, Господь Бог ваш». Петр в Новом Завете повторяет эту же заповедь в 1 Петра 1:16.
Еще одна точка соприкосновения — это центральное положение обетования искупления. От Бытия 3:15, где обещано, что «семя жены поразит главу змея», до Иоанна 3:16, где говорится, что «так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Единородного», прослеживается нить мессианской надежды.
Более того, этика Десяти Заповедей, данных на Синае (Исход 20), подкреплена в Новом Завете. Когда Иисуса спрашивают о величайшей заповеди, он отвечает, основываясь на Торе: возлюби Бога превыше всего (Второзаконие 6:5) и ближнего своего, как самого себя (Левит 19:18). Матфей 22:37-40 показывает, что Учитель пришел не для того, чтобы отменить Закон, а чтобы обобщить его в любви.
Разногласия: разрывы и переосмысления
Несмотря на эту структурную гармонию, существуют явные теологические и практические разногласия. Классический пример — система жертвоприношений.
Ветхий Завет излагает сложную систему жертвоприношений для искупления грехов (Левит 1–7), но Новый Завет представляет Иисуса как «Агнец Божий, берущий на себя грех мира» (Иоанна 1:29).
В Послании к Евреям 10:4 мы читаем: «Ибо невозможно, чтобы кровь тельцов и козлов уничтожала грехи»., прямой аргумент против вечной эффективности Моисеевых жертвоприношений.
Еще одним переломным моментом является обрезание. В Ветхом Завете обрезание было знаком завета между Богом и Его народом (Бытие 17:10-14).
Однако в Послании к Галатам 5:6 Павел заявляет, что «во Христе Иисусе не имеет силы ни обрезание, ни необрезание, но вера, действующая любовью». Здесь идентичность Божьего народа переопределяется не внешними признаками, а верой.
Отношение к церемониальным и диетическим законам также отличается. В Ветхом Завете несколько законов определяли, что было чистым и нечистым для употребления в пищу (Левит 11).
Однако Иисус утверждает в Евангелии от Марка 7:18-19, что «Ничто извне, входя в человека, не может осквернить его; но то, что исходит из него, оскверняет человека»., а Марк добавляет: «Поэтому он объявил всю пищу чистой». То, что когда-то было вопросом закона, теперь трактуется как дело сердца.
Разрывы, указывающие на большую цель
Даже в своих разногласиях Новый Завет часто представляет себя как исполнение Ветхого. В Евангелии от Матфея 5:17 Иисус говорит: «Не думайте, что Я пришел нарушить Закон или Пророков. Не нарушить пришел Я, но исполнить». Идея здесь — полнота, а не противопоставление.
Как будто старый завет был тенью того, что воплотится в жизнь в новом завете.
Изучая послания Павла, я заметил, что Павел часто трактует Закон как педагогическое учение, как «детоводителя», ведущего ко Христу (Галатам 3:24-25).
С пришествием Христа цель Закона исполняется, и поэтому его нормативная функция теряет свою первоначальную силу. Оправдание, которое ранее было связано с послушанием Закону, теперь осуществляется по вере (Рим. 3:28).
Заключение: прогрессивная гармония или теологическое противоречие?
Как исследователь, я вижу, что ответ зависит от принятой точки зрения. Если мы читаем Библию как органическое целое, мы видим повествовательную и теологическую прогрессию, в которой Новый Завет не противоречит Ветхому, но интерпретирует его в свете пришествия Иисуса.
С другой стороны, если изолировать тексты, то некоторые противоречия становятся очевидными и трудноразрешимыми.
В конечном итоге связь между Ветхим и Новым Заветами можно описать как связь обещания и исполнения, тени и реальности, основания и созидания.
Напряжение остается — и, возможно, именно оно делает изучение Писания таким увлекательным и жизненно важным. Как человек, который стремится понять, а не просто верить, я продолжаю исследовать эту богатую и порой парадоксальную территорию.